В статті «Обычаи и повѣрья, пріуроченные къ «Велыкодню» подано численні оповіді про звичаї використання «писанок» та «крашанок» на Великодні свята населення Волинської, Подільскої та частково Київської губерній.
Матеріал вийшов друком в 1895 році в тижневику «Київська старовина», публікуємо в оригінальному вигляді російскою дореформенною мовою.
Обычаи и повѣрья, пріуроченные къ «Велыкодню».
Дни бѣгутъ за днями. Прошло уже «Сритене», на которое, но мнѣнію народа, зима съ весной должны встрѣтиться; прошли: Евдокій, Сорокъ Святыхъ, на которые каждая хозяйка обязательно должна спечь сорокъ пироговъ и на которые «сорокъ птахъ прилетаютъ изъ-за моря». Минуло и «Теплого Олексы». Наконецъ, вотъ и «благовищеня»,—по мнѣнію народа такой же важный и великій праздникъ, какъ и Пасха, и на который—по тому же народному вѣрованію— можно разговѣться и ѣсть скоромное,— «але невартъ на иденъ день паскудытысь» (подол. губ.).
Благовѣщенье —такое «велике свято», что въ этотъ день птица гнѣзда не вьетъ, а если которая и завьетъ, то все равно дѣтей въ немъ не выведетъ. (Подол, губ.). Народъ примѣчаетъ, что какова погода на благовѣщенье; такова должна быть и на «Великдень» — (волын. и подол, губ.) и если на Благовѣщенье дождь, будетъ урожай ржи. У пчеловодовъ малороссовъ есть старинный обычай—на Благовѣщеніе выставлять пасѣку изъ зимовниковъ и первый разъ закармливать ихъ «сытой» съ мелко, въ порошокъ истолченной благовѣщенской просфорой (т. е. просфорой, изъ которой на благовѣщеніе вынимались частицы), отъ этого пчелы будутъ хорошо роиться и вестись (вол. и подол, губ.) Всѣ недѣли великаго поста у нашего народа имѣютъ каждая свое особое названіе. четвертая «середопистя» или «середописна», пятая—«билый тиждень», шестая—вербная или «вербныця», седмая—какъ и вездѣ— «страстная».
На пятой недѣлѣ или «билимъ тыждни», хозяйки обыкновенно бѣлятъ избы,—отсюда получилось и названіе недѣли. Также въ обычаѣ у хозяекъ на «билимъ тыждни» сѣять разсаду капустную: капуста будетъ «билая», большая и твердая (волын. губ.).
Напротивъ, на вербной недѣлѣ нельзя ничего ни садить, ни сѣять въ огородѣ, такъ какъ все посѣянное и посаженное на этой недѣлѣ, поростетъ «буйне и дыке, якъ верба» (волын. губ.).
Хозяйки двумя субботами раньше подсыпаютъ куръ, съ такимъ разсчетомъ, чтобы цыплята выходили какъ разъ въ вербную субботу: изъ этихъ цыплятъ выйдутъ носкія и выносливыя куры (волын. и подол, губ.).
Страстной четвергъ зовется еще и «чистымъ» (во всей Волыни и Подоліи) потому, что въ этотъ день заведено въ обычаѣ «чистить» (кастрировать) жеребцовъ и свиней. Въ чистый четвергъ есть обычай—до восхода солнца искупаться въ рѣкѣ, вѣря, что такое купаніе въ этотъ день очищаетъ не только тѣло, но и душу отъ грѣховъ (волын. губ.).
Чтобы узнать, кто въ селѣ вѣдьма, нужно въ чистый четвергъ до восхода солнца принести воды изъ колодца, налить въ горшокъ и положить въ него «цѣдилку» (холстинка, чрезъ которую хозяйки крестьянки цѣдятъ молоко), всю, или какъ можно больше, утыканную иголками и булавками, и поставить въ печь на медленный огонь варить. Вѣдьма не замедлитъ прибѣжать къ продѣлавшей это хозяйкѣ и все будетъ допытываться, спрашивать, что та варить; совѣтовать, уговаривать, наконецъ, просить перестать варить «цѣдилку», такъ какъ иголки и булавки, натыканныя въ «цѣдилку» будуть страшно колоть вѣдьму (волын. губ ).
Вечеромъ въ страстной четвергъ всякъ—и старъ, и младъ спѣшитъ въ церковь—«на страсть», а «послѣ страсти», каждый хозяинъ старается принести домой горящую страстную свѣчу, не потушивъ ее, и выжигаетъ на дверяхъ или потолкѣ дома крестъ, вѣруя, что отъ этого благодать Господня будетъ въ домѣ, а злой духъ уже не войдетъ въ домъ. Эта же страстная свѣча берется еще въ церковь и зажигается на всенощную и обѣдню подъ первый день Пасхи, затѣмъ прячется, сохраняется и бережется, какъ величайшая святыня, и потомъ въ разныхъ случаяхъ крестьянской жизни свѣча эта, какъ святыня или священный предметъ, играетъ важное значеніе. Такъ, напр., страстную свѣчу зажигаютъ предъ иконами при приближеніи лѣтомъ грозовой тучи, вѣруя, что въ такомъ случаѣ грозовая туча благополучно пройдетъ мимо и не разразится ливнемъ или градомъ.
Если человѣкъ долго и мучительно умираетъ и не можетъ умереть, то ему даютъ тоже горящую страстную свѣчу въ руки и кладутъ его среди хаты на полу, на бѣлой простынѣ. Въ такомъ случаѣ человѣкъ скоро «пиде, куды наставывся иты: або сюды, або туды», и мучиться перестанетъ. Воскъ страстной свѣчи пьютъ и ѣдятъ небольшими пилюльками отъ лихорадки. Ею же накуриваются отъ той же лихорадки и отъ «бешыхы» (рожи), при чемъ зелья, коими накуриваются, зажигаются страстной свѣчей. Когда кто-нибудь умираетъ тихо — страстную свѣчу зажигаютъ предъ иконами.
Страстная свѣча нашимъ народомъ называется еще заимствованнымъ у католиковъ словомъ «громница», какъ предохраняющая и спасающая отъ грома (т. е. громовой тучи—ливня и града) и пожара отъ молніи.
Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ Волыни (ковельск. у.) въ обычаѣ: возвратясь со страсти, вся семья при свѣтѣ страстной свѣчи, поставленной у иконъ, садится за «вечеру», спеціально, лучше и изысканнѣе, чѣмъ въ другіе дни, приготовленную, и на которой обязательно бываетъ рыба. Эта «вечера» устраивается въ память и воспоминаніе Тайной Вечери Спасителя.
Нѣкоторые религіозные старики-постники, поужинавъ въ страстной четвергъ, ѣдятъ, только лишь разговляясь на первый день Пасхи.
Еще есть одинъ обычай у крестьянъ: когда вынутъ изъ печи паску, то сейчасъ сыплютъ въ печь «цыбулю на пиддымку, щобы не постреляла», т. е. не пошла въ стрѣлки или сѣмена (волын. губ.).
Въ велыкодную субботу принято подсыпать домашнюю птицу: гусей, утокъ, куръ,—цыплята выйдутъ хорошіє и здоровые, (вол. губ.).
Подъ Свѣтлое Воскресенье не принято, и даже грѣхъ, спать, потому что «хто не спытъ, тому Богъ дасть щасте, а кто спытъ, той свое щасте проспытъ» (вол. и под. губ.). Есть также повѣрье, что кто не спитъ подъ Свѣтлое Воскресенье, тотъ деньги найдетъ (вол. губ.).
Такъ или иначе, по той или другой причинѣ, но у нашего народа въ эту ночь спятъ только дѣти, а взрослые бодрствуютъ; равно всю ночь не тушатъ въ хатѣ огня,—грѣшно (волын и подол, губ ).
Съ вечера въ субботу обыкновенно старики идутъ въ церковь на «одыяніе» (чтеніе дѣяній апостола); молодежь приходить только къ полуночи—на «всюношну».
О ночи подъ Свѣтлое Воскресенье у крестьянъ есть нѣсколько повѣрій. Вотъ нѣкоторыя изъ нихъ. На «велыкдень», на «всюношну» нечистая сила и вѣдьмы не шатаются и не дѣлаютъ вреда и пакости людямъ; онѣ въ эту ночь безсильны. На великопостныя заговѣны, ложась спать, надо взять подъ языкъ или за щеку кусочекъ сыру и такъ уснуть, и проспать до перваго дня великаго поста, — понедѣльника; тогда, вставши, этотъ сыръ вынуть изо рта и спрятать. Затѣмъ въ теченіе всего поста по праздникамъ дѣлать небольшой «стильчикъ» (табуретку); идя подъ Свѣтлое Воскресенье въ церьковь, — взять съ собою туда этотъ «стильчикъ» и спрятанный сыръ и, когда священникъ скажетъ первый разъ «Христосъ Воскресъ», нужно стать на эту табуретку и взять сыръ въ ротъ,—то можно видѣть всѣхъ находящихся въ церкви вѣдьмъ: надъ головой каждой изъ нихъ будетъ какъ бы доёнка. Продѣлавшему это человѣку, на обратномъ пути изъ церкви, явится нечистый и предложить ему деньги, богатства и свои услуги (вол. губ. староконст. уѣздъ, с. Молчаны).
Также есть повѣрье, что если, идя ко всенощной подъ Свѣтлое Воскресенье, взять съ собою—если охотникъ—то ружье, револьверъ или пистолета, если портной или швея—то шитье, если сапожникъ, то сапогъ или башмакъ, если игрокъ—то колоду карта и т. п. —и когда священникъ возгласить первый разъ трижды «Христосъ Воскресъ» , то вмѣсто «Воистину Воскресъ» охотникъ долженъ трижды отвѣтить:«а я стрѣляю,» а портной, швея и сапожникъ должны трижды сказать; «а я шыю», и при этомъ шить, а игрокъ: «а я въ карты играю» и тасовать карты. Послѣ этого охотникъ будетъ безъ промаха стрѣлять, бить дичь, и таковая вездѣ и на каждомъ шагу будетъ попадаться, портной или сапожникъ будуть постоянно имѣть массу работы, заказовъ и быстро шить, а игрокъ въ карты постоянно будетъ выигрывать; всѣ такія лица скоро разбогатѣютъ, потому что всѣмъ такимъ будетъ помогать нечистая сила (волын. губ., староконст. у., д. Григоровка).
По другому дополненію того же повѣрія, продѣлавшему это человѣку) на обратномъ пути изъ церкви явится нечистая сила, предложитъ свои услуги, будетъ во всемъ помогать ему.
Въ пограничной части Подолія (каменец. у., Рыхтецкая волость) принято, что, какъ бы до церкви близко ни было, даже если всего шаговъ пять, всѣ имѣющіе лошадей пасху къ церкви святить не несуть, а везуть на вымощенныхъ чистою соломою возахъ въ ночвахъ, или по тамошнему «корытахъ», выстланныхь бѣлой, чистой скатертью. Этимъ самимъ выражается уваженіе и почтеніе нашего народа къ Пасхѣ. Весь первый день Пасхи обыкновенно всѣ сидятъ дома, снять послѣ безсонной ночи и ни въ сельскій клубъ—кабакъ, ни другъ къ другу не ходятъ. На второй день Пасхи мальчики ходятьъ по домамъ «хрыстоваты»; придя въ домъ, мальчики или говорятъ, или, если умѣютъ пѣть, трижды поютъ «Христосъ Воскресъ» и поздравляютъ хозяевъ съ праздникомъ. Хозяева благодарить и одаряютъ мальчиковъ по одной или по парѣ крашанокъ (подол, и кіевск. губерн ).
Взрослые ходятъ особо «хрыстоваты» или поздравлять съ праздникомъ. Подойдя къ какому-нибудь дому, «хрыстовалыцпки» остановятся передъ окнами въ слѣдующемъ порядкѣ: на плечи четыремъ или цѣлой группѣ становится три, на плечи коихъ тоже въ свою очередь взлазитъ два, крѣпко держась другъ за друга; образуется такимъ образомъ живая, движущаяся башня изъ людей. Въ такомъ положеній трижды поютъ или просто хоромъ дружно прокричать «Хр. Воскр», затѣмъ башня разрушается, всѣ входять въ домъ и поздравляютъ хозяевъ съ праздникомъ (подол, губ., погран. полоса каменец. у.)
На второй день Пасхи дѣвушки платятъ долгъ парнямъ за угощеніе на великопостные заговѣны. Дѣлается это такъ: на великопостные заговѣны собирается число парней, равное числу дѣвушекъ, такъ что каждая дѣвушка имѣетъ своего кавалера, а каждый парень свою дѣвушку; парни угощаютъ дѣвушекъ водкой, виномъ, пивомъ, сладостями,—а въ отплату за это каждая дѣвушка должна на второй день Пасхи приподнести своему кавалеру куличъ и полкопы (30 шт.) крашанокъ и писанокъ (волын. и подол, губ.), при этомъ случается, что если дѣвушка преподнесётъ парню писанки сырые, не доваренные, онъ ее оскандалитъ: или пришлетъ ея гостинецъ ей назадъ, или еще хуже: при встрѣчѣ всю ее обрызгаетъ присланными ею сырыми яйцами.
Обычай «обливанія» существуетъ и въ Малороссіи, особенно въ подольской губерній; въ нѣкоторыхъ уѣздахъ Подоліи обливать другъ друга, въ однихъ мѣстахъ на первый день Пасхи, а въ другихъ на второй. Въ пограничной же чертѣ ходятъ лишь парни на второй день Пасхи по домамъ и обливаютъ дѣвушекъ: послѣдвія должны откупиться отъ нихъ извѣстнымъ числомъ крашанокъ и ни санокъ.
На второй и третій день обыкновенно возлѣ сельскихъ клубовъ— кабаковъ играетъ музыка, и за эти два дня все село перебываетъ здѣсь, а особенно сельская молодежь, которая оба дня здѣсь до глубокой ночи веселится и пляшешь.
Остатки свяченаго отъ Пасхи —кости и проч. —закапываются на межахъ и границахъ полей, чтобы предохранить ихъ отъ градобитія, куски свяченой паски засушиваются и потомъ даются въ пойлѣ коровамъ послѣ отеленія, (волын. и подол, губ.).
Для того, чтобы вѣдьма не могла подступить къ коровѣ и отнять у нея молоко, въ рогу коровы продѣлываютъ отверстіе и туда вкладываютъ косточку отъ свяченнаго на Пасху—тогда вѣдьма уже ни за что не подступишь къ коровѣ (волын. губ.).
Скорлупа свяченыхъ яицъ сохраняется какъ средство для накуриванія больныхъ лихорадкою (волын. губ.).
Въ волынской губерній есть также обычай, практикуемый преимущественно дѣвушками, умываться на первый день Пасхи въ водѣ, въ которую ложатъ крашанки, чтобы быть «красной», т. е. румяной. И такъ какъ краска отъ яицъ водой обмывается, то умывающаяся въ такой водѣ дѣлается дѣйствительно «красной».
Одна изъ любимыхъ набавь на «Великдень» нашихъ крестьянъ это —но-малорусски—«цокане» или по-русски битье яицъ. Особенно эту забаву любитъ и занимается ею молодежь. Забава эта состоишь въ слѣдующемъ: двое выбираютъ изъ своихъ крашанокъ по самому крѣпкому яйцу, а крѣпость ихъ узнаютъ легкимъ стукомъ о зубы; и затѣмъ бьютъ слегка другъ другу яйцо о яйцо, сначала носками; если носокъ разобьется, тогда разбитое яйцо поворачивается другой стороной «гузкой»; если и гузка разобьется, то владѣлецъ крѣпкой крашанки, разбившій крашанку другому, беретъ себѣ битку, какъ знанъ, трофей побѣды, а потерявшій крашанку выбираешь другую покрѣпче и бой или состязаніе вновь продолжается. Въ этой забавѣ, или правильнѣе—для этой забавы особенно дорого цѣнятся крѣпкія, съ твердой крѣпкой скорлупой яйца. Чѣмъ крѣпче яйцо—тѣмъ лучше, тѣмъ дороже оно; нѣкоторые нарочно для «цоканья» покупаютъ цесаркины яйца, который, какъ извѣстно, самыя крѣпкія, платя по 10—15 коп. за одно. Другіе для той же цѣли покупаютъ въ городѣ «гипсанки» или сами себѣ дѣлаютъ «вощанки», т. е. налитыя воскомъ яйца, выпустивъ предварительно изъ нихъ содержимое: бѣлокъ и желтокъ. Но при обнаруженіи обмана,—яйца отъ обманщиковъ отбираются и уничтожаются, а обманщикамъ отъ обманутыхъ достается на орѣхи: здорово ихъ за это колотятъ. Нѣкоторые, имѣющіе крѣпкія крашанки, такимъ образомъ въ эту забаву выигрываютъ по 45 и 60 «битокъ», который потомъ продаютъ на десятки желающимъ.
Во время этой игры или забавы бываетъ «минька не до зубивъ»,—т. е. мѣна крашанками на удалую, безъ предварительной пробы или исиытанія крѣпости ихъ о зубы,— и тогда, обмѣнявшись яйцами, «цокаются ими».
Кромѣ «велыкодня», наши крестьяне празднуютъ еще одинъ «велыкдень»—это рахманскій велыкдень» котораго не найдете ни въ одномъ календарѣ, но который существуетъ у нашего народа во всей Волыни и Подоліи и свято празднуется имъ. «Рахманскій велыкдень»—это праздникъ Преполовенья. Я долго доискивался, докапывался причины, почему Преполовенья у нашего народа называется «Рахманскимъ велыкоднемъ; наконецъ, нѣсколько стариковъ на Волыни и на Подоліи разсказали мнѣ слѣдующее: десь дуже далеко за моремъ, на другимъ кинци свита есть царство Рахманія, и живуть въ нему люды Рахманы, такижъ сами хрыстыяне, якъ и мы. Воны калиндаривъ не мають, и личыты время такъ, якъ мы, не вміють, не знають; черезъ то воны не знають, колы мае буты, колы прыпадае велыкдень, и велыкдень справляють, святкують тоди, якъ до ныхъ прыплыве водою видъ насъ шкаралуиа зъ крашанкы, що мы по третимъ дни святъ зъ свяченыхъ яець пускаемо на воду.
Ато буває, що шкаралупа зъ крашаикы виждь насъ до ныхъ прыплывае якъ разъ черезъ день, тоди якъ у насъ Преполовенье: тоди рахманы догадуюця, що десь у людей вже велыкдень бувъ и соби справляють, святкують велыкдень. Тоди и мы разомъ зъ нымы святкуємо ихній, рахманскій, велыкдень (записано въ с. Молчанахъ старок, уѣзда, вол. губ.; подобный же разсказъ слыхалъ и въ с. Рыхтѣ, каменецкаго уѣзда).
И дѣйствительно, нашъ народъ праздника Преполовенья не знаетъ и его не празднуетъ, а «Рахманскій велыкдень» празднуютъ положительно во всей Волынской и во всей Подольской губерніяхъ.
Ив Бѣньковскій.